Что необходимо для постижения физики для начала в средней школе, и как при этом жить полноценной жизнью? Вместе с нашим журналистом размышляют выпускник гимназии имени Янки Купалы обладатель бронзовой медали 51 Международной олимпиады по физике Никита Цыблиенко и его учитель по этому предмету Антонина Петровна Мышковская.

Как все начиналось…

– Владимир Эфроимсон в своей книге «Гениальность и генетика» выделяет такой феномен, как «импрессинг». Когда сильное детское впечатление, как подаренный в детстве Эйнштейну учебник геометрии, определяет его дальнейшую сферу интересов. Что было импрессингом для тебя?

– На самом деле я не интересовался физикой. В шестом классе моя учительница Антонина Петровна пригласила, на самом деле выдернула с математики, заниматься физикой. Так все начиналось. До этого учился как любой обычный ученик, разве что немного увлекался скрипкой и каратэ. Скрипку оставил после 4 класса, а каратэ занимался до 11-го.

– Какой аргумент стал решающим?

– Сказала просто: «Давай попробуем». Быстро убедился, что Антонина Петровна – замечательная учительница, не уверен, что где-то еще есть такие. Все совпало: нравилась и физика, и человек. Вообще, не понимаю такого ажиотажа вокруг моей медали на международной олимпиаде. Это пустяк на самом деле. Увидел, что в нашей команде все обычные ребята, не «заучки», «ботаники», «компьютеры на танке» – как там еще называют в таких случаях? Для меня это прошло спокойно, словно идешь в определенном направлении и достигаешь значимого рубежа, хотя я не пытался и не хотел попасть на международную олимпиаду. Было желание отказаться в пользу кого-то, но потом все-таки решил довести дело до конца.

– Антонина Петровна, вы просто набирали себе группу или сразу обратили на Никиту внимание?

– В его классе я была еще и классным руководителем, вела предмет «Человек и мир», там есть раздел, связанный с физикой. И когда мы изучали планеты, Никита приносил огромные вырезки с картами неба из журналов, которые выписывали дома. Сразу поняла, что из парня будет толк, надо его «украсть» у других коллег-предметников. Получилось! Я видела, что это ребенок, с которым можно и нужно работать, и у него будет результат. Давно работаю с олимпиадниками, нередко встречная реакция бывает «ну ладно, схожу порешаю, так уж и быть…», а у Никиты горели глаза. Когда в шестом классе на олимпиаде выиграл диплом III степени, он ужасно расстроился. Не своему результату, а что, по его мнению, подвел меня, своего учителя. Но это было только начало.

– Никита, были моменты, когда все хотелось бросить?

– Сложных моментов было много, но для меня это вызов, в чем-то похожий на спортивный азарт. Правда, был период потери мотивации в 11 классе, когда пришлось готовиться ко всему сразу, а тут еще и поступление, поэтому я не видел смысла в подготовке к международной олимпиаде и на какой-то период времени физику забросил. Решил, что проще поступить так, чем через олимпиаду. Дело в том, что там, куда я поступаю (БГУ, факультет прикладной математики и информатики), диплом победителя республиканской олимпиады по физике значения не имеет, там профильный предмет – математика. На областном этапе диплом был только II степени, так что автоматически 100 баллов получить не получилось.

Вокруг физики

– На мой взгляд, физика – самый сложный предмет в школе, 100-процентная успеваемость здесь объективно невозможна…

А. П. Мышковская:

«Действительно, невозможно, за что учителям физики периодически «прилетает». Предмет сложный для понимания, детям трудно представить какие-то вещи. Самая важная часть: уметь решать задачи, а это очень непросто. Поэтому дети категорически заявляют: «Я не умею!» – и точка. Но невозможно чему-либо научиться, не пробуя и не ошибаясь».

Никита:

«Самой сложной считаю математику, потому что это очень сухой предмет, где все строится на абстракциях, а вот в физике есть творческий подход, потому что мы описываем явления природы».

И это очень интересно, потому что мы не пустые задачи решаем, а связанные с жизнью, которая реально происходит вокруг, и мы это исследуем, делая выводы и открытия. Это по-настоящему приносит удовольствие. И все надо проверить и доказать экспериментально. Когда сто лет назад заговорили о квантовой механике, почти никто не верил, что это возможно, но после сотен экспериментов пришло убеждение, что наш мир работает именно так. Теория без эксперимента считается как нечто на этапе гипотезы.

– Какие еще предметы считаешь важными для своего развития, кроме физики и математики?

– Неловко признаваться, но я не очень хорошо знаю остальную школьную программу, по сути дела, надо было только литературу и языки «подкачивать». Русский – чтобы уметь нормально общаться с людьми, а иностранный – тоже для общения, но больше в будущем.

– Неужели есть проблемы в коммуникации с людьми?

– Когда становишься олимпиадником, важно не потерять связь с окружающим миром, не стать антисоциальным человеком, занятым чем-то единственным. Это очень легко прийти в такое состояние: в школу ходить необязательно, с одноклассниками общение вживую сведено к минимуму, поэтому этот дефицит надо восполнять. Вроде навыки общения не потерял.

Как это было…

– Все международные олимпиады проходили онлайн, – рассказывает Никита. – Если бы не ковид, то поехали бы в Литву, Вильнюс. Туры проходили в Лицее БГУ. Два наших руководителя команды Анатолий Иванович Слободянюк и Леонид Григорьевич Маркович, получив за день до олимпиады условия заданий для перевода, не имели права с нами пересекаться, за этим зорко следил, по-английски говоря, инвиджелейтор – ответственный за честность проведения олимпиады. Собрались в 10.00, обсудили примерные темы возможных заданий, проорали нашу «кричалку» для поднятия адреналина и впятером незадолго до 11.00 вошли на 5 положенных для решения задач часов кабинет, где нас ждали обустроенные видеокамерами шесть ноутбуков. Условия были уютные, работал кондиционер. Здесь за нами следили уже другие инвиджелейторы – похоже, со всех континентов.

В чем была проблема – очень много текста по теоретическому туру, у каждого было по 80 листов заданий на столе. Как во всем этом разбираться – голова кругом. И если хоть один лист пропустишь, то теряется весь смысл. Три задачи по теории, очень объемные, были по темам – электростатика, квантовая механика и, описательно говоря, о строении нашей планеты. Еще две на эксперименте – в общих чертах нечто, связанное с электрическими цепями. Признаюсь, что ожидал большего, во всяком случае знал, что я способен на большее.

Первые выводы

– В физике что нравится больше: решать, ставить опыты, теория?

– Теория у меня получается лучше, эксперимент на олимпиаде, признаюсь, завалил. Не получился, потому что у нас нет такой подготовки экспериментального характера. Например, у китайцев есть доступ к более «навороченному» оборудованию, которое максимально близко к олимпиадному, и с ним можно поработать. Поэтому у них есть и результат (5 золотых медалей, 2, 3, 4, 5, 10 места в общем зачете. – Прим. авт.). Но у нас, к сожалению, все очень плохо с подготовкой олимпиадников к таким соревнованиям. Да и на областном и республиканских этапах у нас по-другому проводят эксперименты: выдается оборудование, которое мы собираем, а здесь все было в новинку.

– На ваш взгляд в чем надо прибавить в школах, чтобы получать качественных олимпиадников международного уровня?

А. П. Мышковская:

«Не скажу ничего нового: больше часов на изучение физики в школе. Это признают в итоге и сами ученики. Можно прибавить за счет факультативов и энтузиазма учителя. Сегодня детям не нравятся лабораторные работы, потому что не любят что-то делать руками. И не умеют делать выводы по итогам – просто переписывают цель работы».

Никита:

«На мой взгляд как ученика, школьные лабораторные просто некомфортные: за 45 минут надо вместить массу текста, а еще и опыт сделать – физически невозможно уложиться по времени».

А. П. Мышковская:

«Нам не хватает практики – мало времени отводится. В прошлом году, когда продлевали каникулы, мы занимались с детьми (жаловались, что уже скучают по урокам) через Zoom. Подбирала презентации для объяснения теории, скидывала им видеоуроки. И ответ: «Да, все классно, но это не вы». Тяжело привыкнуть к другому учителю и манере и стилю подачи материала. Та же проблема и с дистанционным решением задач. Это моя точка зрения, но все-таки в физике нужно живое общение учителя и ученика. Какие-то нюансы можно подогнать под онлайн, но я пока не нашла какого-то выхода и платформы, чтобы реализовать все планы полностью».

«Что-то физики в почете…»

– Любимые и нелюбимые разделы есть?

– Да. Нравится электродинамика, но сложные отношения с оптикой, в частности, волновой. Но после занятий в Минске при подготовке к олимпиаде получилось подтянуть

– Если мы правильно понимаем, физикой ты уже заниматься не собираешься?

– На самом деле, это будет часть моей профессии: хоть я и собираюсь стать айтишником, мне все равно интересно, как устроен внутри процессор, а это тоже часть физики. Да и первые два курса все равно придется учить физику. Известно, что все сложности в науках именно на стыках различных дисциплин. Так что и в программировании ей найдется место.

Я ведь занимался физикой и для того, чтобы мой мозг мог выполнять какие-то логические операции по выполнению задач, ведь нерешаемых задач, по крайней мере в школьной программе, у нас нет. Я понимал, что если есть задача, то есть и решение, которое надо получить. И математика, физика, информатика эти способности развивают: дают восприятие того, как надо решать проблемы.

К сожалению, у нас разграничивают эти науки, поэтому получается, как в моем случае, что берешь диплом по физике, но там, где требуют информатику и математику, он не нужен. Больше повезло астрономам: их диплом I степени «на области» можно задействовать по выбору на одной из этих наук при поступлении.

– Как ты можешь описать свой мыслительный процесс? Помню рассказ знакомого, который решение задач по программированию представлял как собирание домов из кубиков лего…

– Первым делом, когда прочитаешь задачу, надо попытаться ее вообразить. Как только это получилось, можно воображение перенести на бумагу, сделать рисунок и начать работать. Вообще, первое, что надо понять, – с каким явлением мы работаем. Мы это поняли, теперь мы знаем, какие уравнения надо записать. Причем до сих пор это был творческий процесс – вообразить и понять. А уравнения – это уже математика. Правда, в квантовой механике уже другие нюансы.

– Сейчас, готовясь к будущей профессии, в чем, на твой взгляд, тебе надо прибавлять, кроме языков и литературы?

– Ближайшая задача – дочитать «Войну и мир», пока прочитал только два тома. Знаете, мне нравится! Вообще, последние 10-20 книг были только по физике. Подтянуть математику, на самом деле у меня с ней не так все здорово, заняться алгоритмами и язык программирования С++ подкачать, но это уже перед вузом. В идеале еще какой-нибудь иностранный язык выучить, например, испанский.

– Занятия спортом и музыкой помогли?

– В 11 классе принял для себя сложное решение – отказаться от спорта и заниматься только физикой. Надо признать, что это было неправильно: можно было совмещать – все-таки эмоциональная разрядка важна. В 8-10 классах, готовясь к олимпиадам, у меня было свободное посещение, из всех уроков ходил только на физкультуру. Правда, не уверен, что пригодилась музыка.

Что делать?

– С точки зрения «Если бы директором (или министром) был я…», чтобы вы поменяли в школьном учебном процессе вообще и по физике?

– Вопрос очень глобальный, и дать какие-то ответы сходу тяжело. Единственное, что твое восприятие предмета зависит от учителя. У нас в гимназии с этим проблем не было. Поэтому в идеале должно быть так, чтобы сами учителя зажигали учеников своим предметом, передавая все свои знания. (В качестве лирического отступления здесь можно вспомнить известное сталинское «Других писателей у меня для вас нет». – Прим. авт.).

А так есть пожелание к учебникам: поменьше «воды», уж очень длинные описания и рассуждения, которые можно вместить в пару фраз, порой приходилось читать. И сделать пособия попроще для тех, кому надо побыстрее пройти курс обучения по непрофильным для себя предметам, сэкономив время для избранных наук. Но в той же физике в 11 классе в учебнике хватает тяжелых тем, можно было бы обойтись без квантовой механики, например. Было бы здорово сделать отдельные учебники для тех, кто выбрал физико-математический профиль обучения.

А. П. Мышковская:

«Если говорить про учебники, то признаюсь, что в 10-11 классах я вообще не использую школьные учебники, положенные по программе. Просто компоную материал из нескольких белорусских и российских пособий и размещаю на своем сайте. Дети знают, где это можно найти и прочитать. Там все изложено на одном листе формата А4 – именно то, что нужно. Если хотят знать больше, даю соответствующие ссылки».

– Никита, это дорого – заниматься физикой? Нужны книги, компьютер, ноутбук…

– Необходимую литературу можно взять в библиотеке. Что особенно классно в мою эпоху, так это то, что есть YouTube, а там очень много видосов, где можно черпать необходимый контент по физике. Главное при этом еще уметь выбирать самое важное. Единственное что надо, это оборудование для экспериментов, а это немалые деньги. В 2019 году олимпиада по физике проводилась в Израиле, и там для экспериментального тура на каждого участника, а их было примерно четыреста, потратили примерно 3500 долларов – эксперимент был классный, но и оборудование нужно было соответствующее.

– Что пожелаем тем, кто начинает учить физику? На что и как настроиться, чтобы добиться хорошего результата?

– Скажу простые вещи: упорство и упрямство – впрочем, это в любом деле. Касаемо подготовки: просто захотеть найти необходимый учебный материал – и это получится. На самом деле, всего можно добиться, что не касается физиологических вопросов: еще на 20 сантиметров я не вырасту, но все остальные проблемы можно решить. И никогда не отчаиваться: в олимпиадном движении, если ты не китаец, то есть огромный фактор удачи. И плохой результат должен не угнетать, а мотивировать еще больше. А еще не стать антисоциальным человеком, потому что в итоге будешь проклинать и физику тоже. Физика – классное дело, приносит огромное удовольствие, но не должна стать единственным смыслом жизни.
Это касается любой науки или увлечения. В мире вокруг столько всего интересного!

А. П. Мышковская:

«В случае с Никитой – это упорство, непробиваемое, с такой порой уверенностью в своей правоте, что ставило меня в тупик. Необходим спортивный интерес, желание идти выше, дальше, к новым победам, повышая уровень».

Минута откровения

– Говорят, что хороший человек чемпионом мира по шахматам не станет. Это не значит, что он законченный негодяй, просто высокая цель требует определенной жесткости характера для ее достижения. С этой точки зрения, физика и олимпиады убивают человеческие качества?

А. П. Мышковская:

«Сколько знаю Никиту, он всегда искренне радуется успехам товарищей, даже если они его превосходят. Конечно, у каждого свой путь к успеху, и есть олимпиадники, которые ничего не видят, кроме своего предмета, и им надо создавать особые условия, ограждая от всего. Но этот парень жил полноценной жизнью».

Никита:

«Потому что физика – это не вся моя жизнь, важно гармоничное развитие. И в этом очень помогла гимназия».

Дмитрий КУЛИК.